Стратегические силы ядерного сдерживания и их истинное предназначение: Опережающее развитие.
Украина во главе с киевским режимом Зеленского – террористическое государство. Отныне это аксиома, избыточно подкрепленная множеством доказательств, включая последние диверсии. Важнейшим дополнительным аргументом в этой новой геополитической реальности становятся Стратегические ядерные силы Российской Федерации. Прошедшие три года СВО убедительно доказали: договориться с Западом с помощью доброго слова без пистолета уже не получится. Цивилизация колониалистов и пиратов, с прямыми потомками которых мы сегодня имеем дело, понимает только язык силы. В этой системе коммуникации наша задача не просто перенацелить ядерные боеголовки по центрам принятия решения на Западе, но и довести российский ядерный потенциал до уровня СССР. Напомним, суммарный стратегический арсенал Советского Союза в 1986 году состоял примерно из 40 тысяч ядерных боеголовок, что обеспечивало безусловное превосходство над США в области стратегических наступательных вооружений. По оценкам Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), в 2024 году общий мировой ядерный запас составлял 12 121 боеголовку, где на Российскую Федерацию приходилось 5580 боеголовок. Однако наращивание нашего ядерного потенциала в будущем – это вовсе не акт агрессии, а условие нашего выживания и даже развития.
Сегодня именно госзаказ для ВПК обеспечивает технологический и промышленный рост. При этом именно оборонка, как и во времена СССР, способна стать локомотивом развития экономики. Однако в масштабах всей страны сегодня задача видится более серьезная: полное промышленное перевооружение практически во всех отраслях экономики. При этом в России будут решены сразу несколько направлений госполитики. В тот момент, когда на основе отечественных технологий и разработок мы выведем на орбиту авиационный ракетоносец беспилотного типа, способный заменить всю сегодняшнюю стратегическую авиацию, мы сможем уверенно констатировать о переходе на новый технологический уровень. И на этом этапе мы будем обладать собственной микроэлектроникой и машиностроением мирового уровня, где низкопроизводительный труд мигрантов априори невозможен. При этом опыт революционного технологического перехода не нов. Достаточно вспомнить утопавшую в нищете из-за колоссальных репараций Веймарскую республику Германии (1918-1933 гг.), где в начале двадцатых годов бушевала гиперинфляция (к ноябрю 1923 года один доллар США стоил 4 210 500 000 000 немецких марок, при 4 марках за доллар в 1914 г.). В конце 30-х годов прошлого века Германия стала главным европейским экономическим чудом. Другой пример: после Великой Отечественной войны, уничтожившей около 40% всего промышленного потенциала СССР, на довоенный ВВП страна вышла уже в 1950 году. И у нас появилось ядерное оружие (первое испытание советской атомной бомбы состоялось 29 августа 1949 года). Спустя ещё 7 лет Советский Союз первым в мире вывел на околоземную орбиту искусственный спутник Земли. Стране, находившейся в руинах после войны с фашистской Германией, потребовалось всего 16 лет, чтобы выйти на технологический уровень развития, позволяющий отправить человека в космос.
Что мешает современной России выйти на траекторию стабильного научно-технического развития с переходом на новый технологический уклад? Лавандовый раф и черничное смузи – вот главные маркеры достижений сегодня.
Научно-технический прогресс России с опорой на опыт послевоенного СССР – в новом выпуске авторской программы Анны Шафран «Стратегия национальной безопасности».
Гость студии – Александр Лосев, член Президиума Совета по внешней и оборонной политике.
